Одиночество синего человечка

— Игорь, так почему все-таки на пять-шесть по шкале отвратительности? Что было такого среднеотвратного?

Игорь — молодой парень, худощавый, с гривой непослушных волос и привычкой задирать подбородок. Словно пытается защититься, невербальным выражением гордости и достоинства.

— Проснулся. Один. И было плохо весь день. Ни сил, ни желания. Тоска какая-то. Прям словно камень навалился.

— И что произошло?

— И сорвался опять, — виновато и одновременно гордо говорит Игорь, — опять ставил. Проиграл пятнадцать тысяч.

— То есть вы были в одиночестве, точно также, как и в прошлый раз, когда сорвались месяц назад?

— Да, такое же ощущение.

— Только тогда вы говорили, что чувствовали какое-то отсутствие смысла в жизни. Работа — метро — пустая квартира — сон — метро — работа. Зарплата — возврат части долгов — плата за аренду — копейки до зарплаты. И когда вы ко мне пришли, почти два года назад, вы говорили, что рассматривали ставки как способ быстро «поднять бабла и стать реальным чуваком». Потом был год ремиссии. Сейчас были такие же мысли?

— Да, накатили…

— И не получилось хоть немного с ними поспорить? Противопоставить им понимание, что ставки — это не получение денег, а только их трата?

— Девяносто девять мыслей были, что выиграю. И может быть только одна маленькая, что не надо этого делать.

— А напомните мне, Игорь, зачем нужны деньги конкретно вам? Как они помогают с этими тягостными чувствами?

— Когда у тебя есть деньги, ты никогда не будешь один. Хоть я и понимаю, что это чушь. Но понимаю сейчас. А когда находит это чувство, никакого понимания нет…

— Хм. Игорь, а давайте попробуем представить это чувство одиночества метафорически. Как бы вы могли его нарисовать, вылепить, анимировать?

Игорь закидывает голову на спинку дивана. Задумчиво смотрит в потолок, морщится.

— Это Токио.

— Токио? — недоумеваю я.

— Ну да, Токио. Город, где очень много людей. Они идут по улице плотной толпой.

— А ваше одиночество?

— А оно — такой синий человечек в толпе. У него потекшее лицо. Обвисшие веки, рот. Он бредет, опустив голову. Бредет не зная куда.

— А эти люди вокруг, эта толпа, они его видят?

— Нет, они расступаются, обходят его, но сами не понимают, почему расступаются. Они его не видят. Он для них безликий. Его как бы не существует.

— А когда этот синий человечек делает ставку, что с ним происходит?

— У него появляется лицо. Рука с телефоном.

— А когда снова всё проигрывает?

— Превращается вообще в какую-то синюю слизь. Лужу на дороге. Это очень мучительно.

— То есть ставка для него — способ стать таким же как все, перестать быть чужим и незаметным?

— Типа того.

— Любопытно вот что, Игорь. Вся эта толпа в Токио, все эти люди на улице. Они же идут пешком. Не на машине едут, не летят в бизнес-джете. Они по достатку ненамного круче этого синего человечка. Они на самом деле очень на него похожи. Тоже каждый немного внутри синий, измученный треугольником работа — метро — дом. Стать похожим на них, получить от них принятие и ощущение общности — не значит стать счастливым. И мне почему-то кажется, что каждый из них видит себя таким — безликим, обтекаемым толпой…

Не так важно, Игорь, сколько у нас денег. Это не избавляет от одиночества и не делает счастливым. Важно то, чем мы заполняем свой день. Свой жизненный контекст. Что мы делаем, зачем, чего хотим, к чему стремимся? Думать об этом — вот единственный способ не просто стать частью такой, же безликой толпы, но и вырваться из неё.

Поговорим о ценностях и смыслах, Игорь?

— Давайте, — отвечает Игорь и начинает улыбаться.